Семейка - ролевая игра

Я стесняюсь. Дико стесняюсь. Сто лет не выкладывала свою прозу. Решилась-таки, и то, только на отрывок. Сама повесть пока без названия и не окончена.

...Мы двинулись вверх по улице к трактиру "Рог единорога", где нам подали замечательное зелёное пиво.
- Твоё здоровье, неудачник, - мы с Гариком чокнулись и сделали по глотку. Я понятия не имею, из чего варят зелёное пиво, но оно мне жутко нравится.
- У меня сегодня день рождения. Двадцать два исполнилось.
- Мужи-ик... - протянул Гарик, стремительно пьянея. Я прикусил губу, чтобы не рассмеяться.
- Мужик, мужик, - поддакнул я, и Гарик пьяно улыбнулся. - И еще у меня дом в Цельнограде, там папа живёт. Мама умерла, когда мне было восемь. Вырос я в Цельнограде, ты вообще слышал о таком месте?
- Ага, - он полуприкрыл стеклянные глазки, - что-то там возле столицы. Там ещё дома такие прикольные, высечены из цельного камня и стоят кучу денег. Так ты богатенький... - он ухмыльнулся.
- Не я богатенький, это всё папа. Он решил отослать меня подальше после того, как я разбил три фарфоровых вазы, пять оконных стёкол, книжный шкаф, антикварный стул и пролил грибной соус на диван... Но я же не специально!
- Не специально, не-е-ет...
- Вот уже года четыре после того я тут живу. Один, да есть ещё горничная, мерзкая старуха, готовит невкусно и убирает плохо. А ты как карманником стал?
- Я? Карманником? - он вытаращил на меня свои голубые глаза. - Ах, ну да... - похоже, он совсем упился... - Слушай, Игорюнь, историю моей шестнадцатилетней жизни. Отца я никогда не видел, а мама умерла, когда мне было десять. Остались только мы с сестрой, она меня на четыре года старше. С тех пор, как мамы не стало, она начала себя вести, как "мамочка". Вся правильная такая, а своего не упустит... - он взъерошил свои белобрысые волосы. К нам подошёл официант, и я заказал ещё одну кружку пива, но только для себя. Хватит уже Гарику, итак языком еле ворочает. - А я начал воровать... Оказалось, что у меня талант, меня среди воров зауваж... зауважали, вот. Вот так я и живу уже шесть лет.
- Бедный ребёнок... - на мои глаза навернулись пьяные слёзы. Я и сам очень быстро пьянел... Мы сидели, обнявшись, и слёзно жаловались друг другу на судьбу: он - на свою воровскую, а я - на свою неудачную...
Я бы так и не заметил, что столкнул кружку пива локтем, но раздался вскрик. Какой-то толстый дядька, не заметив зелёной лужи на полу, поскользнулся, задел рукой соседний столик, тот опрокинулся на него, полилось ещё пиво... Какой-то пьяница споткнулся об облитого пивом страшно ругающегося дядьку, растянувшись следом за ним. На этом дело не кончилось. О скульптурную композицию "пьяный и ещё пьянее на полу в луже пива" споткнулся официант, и поднос с кружкой пива полетел... в абсолютно трезвого, но мрачного мужика.
- Какого чёрта?! - взревел он и бросился с кулаками на испуганного официанта.
- Наших бьют! - крикнул кто-то...
И пошло-поехало. Летали бутылки, стулья, столы, кружки, люди...
- Гарик, это опять из-за меня... - с ужасом прозрел я.
- Игорюнь, сматываемся, - Гарик быстро трезвел и с беспокойством смотрел на драку.
Мы вышли довольно быстро, стукнув кого-то наугад. Перед самой дверью меня огрели чем-то по спине, и я пулей вылетел из трактира, а следом за мной Гарик. На улице стремительно темнело и значительно похолодало.
- Игорюнь, да мы легко отделались, - Гарик потёр невесть откуда взявшийся синяк на скуле. - Неудачник, я тебя уже боюсь!
- А чего меня бояться? - искренне удивился я. - Я же не специально...
- Вот это и есть самое страшное!