Семейка - ролевая игра

ВСЕМ КТО ЧИТАЛ ВЛАСТЕЛИН КОЛЕЦ, ИЛИ СМОТРЕЛ ОДНОИМЕННЫЙ ФИЛЬМ, ТЕМ КТО НЕНАВИДИТ ЭТО ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИЛИ НАОБОРОТ, ОБОЖАЕТ, ПОСВЯЩАЕТСЯ
ребят, токо не ругайтесь, я тут прочитала классную пародию на Властелин колец, написали ее два англичанина еще в 70 е годы, но книга от этого не менее смешная, правда, предупреждаю тех кого заинтересует - очччень похабная! но все равно я сегодня под столом на работе лежала пока читала, хотю поделиться чуть-чуть отрывками:
итак, знакомтесь: Фродо и Бильбо = Фрито и Килько; Гендальф Серый = Гельфанд Серозубый, Бродяжник, он же Арагорн из рода Араторна = Топтун (Скиталец), он же Артапед из рода Арбалетов, Черные Назгулы = Гнусные Ноздрюли, Саруман = Сарафан, а грозный Саурон = Сыроед, Леголас = Ловелас, Гимли= Гимлер, Горлум = Гормон, эльф Светозар - Гарфинкель, Арвен - леди Лукра, Сэм = Срам...... и т.п.
а теперь цитата:
(вот как звучит пророчество о кольце):

Это Кольцо, никакое иное, выпало эльфам сковать,
Эльфы бы продали маму родную, только бы им обладать.
Спящему в нем Владыке подвластны и слон, и комар,
Будить Владыку не стоит, у Владыки боксерский удар.
Грозная Сила таится в этом Кольце Едином,
Сила сия себе на уме — сама хочет быть Господином.
При порче или поломке в ремонт Кольцо не берем.
Нашедшего просят послать Сыроеду наложенным платежом.

(вот как описывается то как Бильбо встретил Горлума)

Когда глаза Килько попривыкли к слабому свету, он обнаружил, что подземный грот почти целиком заполняет широкое, имеющее форму почки озеро, по которому, с шумом загребая, шастает на стареньком надувном матрасе мерзейшего обличил фигляр по прозванью Гормон. Кормился он сырой рыбой, порой приправляя ее гарниром, от случая к случаю поступавшим из внешнего мира в виде заблудившегося путника вроде Килько, так что неожиданному появлению последнего в своей подземной сауне Гормон обрадовался так, словно к нему пожаловал не Килько, а грузовик с куриными окорочками.........
.......Любопытно, что Килько никогда никому не описывал этих событий, уверяя, будто вытащил кольцо у свиньи из носа или подобрал в карете скорой помощи, — он-де забыл уже, как было дело. В конце концов подозрительный от природы Гельфанд с помощью одного из своих таинственных снадобий (вероятно пентотала натрия) все-таки вытянул из Килько правду, однако его уже тогда сильно насторожило одно обстоятельство: как это Килько, бывший по натуре своей завзятым и безудержным вруном, не сумел с самого начала состряпать более убедительной лжи.

(у Элронда в Раздоле)

— За что же это они свинью-то так мучают? — спросил, затыкая уши, Срам.
— Чшш, — ответил Фрито, и одинокий чистый голос запел, наполнив хобботов неясным ощущением тошноты:
О Юнисеф о чистопыр
И тарабар и вздар
О Меннен минхер мюриэль
Гей дерри-дерри тум гардоль
О Юбан нетто чудодыр?
Концен,.нитоль и вазелин!
Пеан эх на-ни нембутал.

Визгливо взвыв напоследок, музыка смолкла, и с полдюжины оглушенных птиц с глухим стуком плюхнулись к ногам Фрито.
— Что это было? — спросил Фрито.
— Это был древний плач на языке Стародавних Эльфов, — со вздохом ответил Гарфин-
кель.
— В нем повествуется о Юнисефе, о его долгих и горестных поисках чистой уборной в некой гостинице. «Что же, у вас и удобств никаких тут нету? — восклицает он. — А где же ванная комната?» Но никто ему не ответил.
Так сказал им Гарфинкель и ввел хобботов в Дом Орлона. Они очутились в длинной с высокими стропилами зале, посередине которой тянулся бесконечный стол. В одном ее конце располагался огромный отделанный дубом камин, сверху свисали латунные канделябры, в которых с веселым треском горели ушноговоска свечи. За столом расселось всегдашнее отребье Нижесредней Земли — эльфы, феи, марсиане, несколько лягвий, гномы, гоблины, небольшое число чисто условных людей, при¬горшня кобольдов, несколько троллей в солнцезащитных очках, пара домовых, изгнанных из своих домов адептами Христианской Науки, и томимый смертельной скукой дракон.
Во главе стола восседали Орлон и Леди Лукра в одеяниях ослепительной светозарности и белизны. Мертвыми казались они, но мертвыми не были, ибо Фрито заметил, как мерцают, подобно мокрым грибам, их очи.

(а вот тот момент из "двух Башен", когда Леголас, Гимли и Арагорн гонятся за орками, что бы спасти хоббитов)
Ловелас и Гимлер жевали сосредоточенно и безмолвно. Всюду вокруг ощущали они злодейское присутствие Сарафана, злого Мага из Кирзаграда. Его зловещие чары тяжко сгущались в самом воздухе, а тайные силы его препятствовали дальнейшим поискам наших друзей. Силы, имевшие много обличий, но ныне обернувшиеся поносом.

Гимлер, который питал к Ловеласу чувства еще менее теплые, нежели в Дольне, — если такое возможно, — подавился булкой.
— Будь прокляты эльфы с их гнилою жратвой, — пробормотал он.
— И гномы, — парировал Ловелас, — с их неразвитым вкусом.
В двадцатый раз эти двое обнажили оружие, горя желаньем отведать вражеской требухи, но Топтун вмешался, предотвращая смертоубийство. Он все равно доел свою порцию.

— Воздержитесь и смиритесь, остановитесь, угомонитесь, вложите в ножны мечи ваши, воздержитесь от ссоры вашей и остановите руки ваши, — рек он, воздевая бахромчатую рукавицу.
Отзынь, приставучий! — проревел гном. — Щас я из этого фертика запеканку сделаю!
Однако Скиталец вытащил умиротворяющего вида нож, и драка закончилась так же быстро, как началась, ибо даже гномов и эльфов не прельщает перспектива получить перо в спину. Затем, едва лишь бойцы вложили клинки в ножны, Топтун снова возвысил свой голос.

— Воззрите! — воскликнул он, указываяна юг. — Всадники! Много! И скачут, как ветер!
— Лучше бы им скакать против ветра, —произнес, зажимая нос, Ловелас.
— Ноздри эльфов чувствительны, — сказал Топтун.
— И пятки их сверкают, как легкое пламя, — чуть слышно проворчал Гимлер.
Все трое, сощурясь, вглядывались в облако пыли на далеком горизонте. В том, что это были бараньи пастыри, не оставалось сомнений, ибо ветер служил им герольдом.
— Ты полагаешь, они дружелюбны? —спросил, трепеща, словно лист, Ловелас
— Этого я сказать не могу, — ответил Топтун. — Если они дружелюбны, нам тревожиться не о чем, если ж они враждебны, мы спасемся от их ярости посредством военного искусства
— Это как же? — спросил Гимлер, уже оглядевший плоскую равнину и не нашедший,
куда спрятаться. — Биться будем или деру дадим?
Ни то, ни другое, — ответил Скиталец, грузно плюхаясь наземь. — Мы прикинемся мертвыми.